Шелковые нити

[mynote]

Работы сегодня было мало и ко всему прочему на меня снизошло вдохновение.
Нет, стихов я не написала, для этого мир должен перевернуться. А я взялась за перевод рассказа The Silken Threads из книги The Reign of Istar авторства Уэйс и Хикмена (именно авторства).
Да, перевод Братьев Маджере я, честно скажу, бросила. Я почитала, мне не понравилось, чувствую, что произведения других авторов по миру Крина я вообще не перевариваю.
Надеюсь этот перевод я доведу до конца, тем более по объему он намного меньше.

P.S. Как-то я раньше не обращала внимания, что Боги преподнесли жителям крина горящую глыбу прямо на Новый Год.

Правление Истара
Шелковые нити
Маргарет Уэйс и Трейси Хикмен
перевод  Tremi

Часть 1

Вайретскую Башню Высшего Волшебства, в лучшие времена - такие как сейчас, в конце войны - трудно отыскать.
Охраняемая могущественными волшебниками Конклава, башня странствует по магическому лесу, где бродят самые дикие из существ. Там часто видят молодых магов, стоящих или болтающихся на окраине Вайретского леса, их дыхание учащено, их кожа бледна, их руки нервно сжимаются. Они стоят колеблясь на краю своей судьбы. Если они отважатся и войдут - лес позволит им пройти. Башня найдет их. Их судьба будет решена.
Это сейчас. А тогда, очень давно, до Катаклизма, немногие находили Башню Высшего Волшебства Вайрета.
Она кралась по лесу только в тени ночи, скрываясь от дневного света. Остерегаясь непрошенных гостей, башня наблюдала за всеми, кто рискнул войти (и это были немногие), беспокойными, подозрительными глазами, готовая неожиданно атаковать и уничтожить.
В дни прямо перед Катаклизмом, магов Ансалона осыпали бранью и подвергали гонениям, они потеряли право на жизнь благодаря священным стараниям Короля Жреца Истара, который бал напуган их силой, утверждавшего, что она не имеет божественного происхождения.
И он был прав опасаясь их. Долгими и ожесточенными были споры в Конклаве, совете, контролирующем всех использующих магию. Маги могли отбиться, но они боялись, что в этом случае будет уничтожен весь мир.
Нет, они рассудили, что лучше уйти, скрыться в благословенных тенях их магии и ждать.
Ждать.

*****

Это было Рождество, странное Рождество, самое жаркое Рождество на Ансалоне, которое кто-либо помнил.
Теперь то мы знаем, жара была гневом Богов, обрушившимся на порочный мир. А люди думали это просто необычный феномен; кто-то винил в этом гномов.
Одной редкой ночью, ветер стих, как будто мир перестал дышать. Искры выпрыгивали из черного меха кошки, на черную мантию ее хозяина. Запах рока чувствовался в воздухе, как запах грома.
В эту ночь, человек вступил в Вайретский лес и начал прогуливаться уверенным шагом ведущим к Башне Высшего Волшебства.
Никакая магия не остановила его. Деревья, которые атаковали бы любого другого незванного гостя, преклонились в уважительном почтении. Птицы прекратили свои дразнящие песни. Свирепый хищник украдкой скрылся прочь. Человек не обратил на все это внимания, не сказал ни слова и не останавливался.
Достигнув башни, он миновал покрытые рунами стены, как если бы их не существовало, не потревожив охрану, не вызвав ничей интерес. Он беспрепятственно пересек внутренний двор.
Несколько магов белых и красных мантий прогуливались здесь, обсуждая тихими голосами волнения, поразившие внешний мир. Мужчина прошел между ними. Никто его не увидел.
Он вошел в башню и начал подниматься по лестнице, что вела в большие комнаты на самом верху. Гостевые комнаты и комнаты для учеников находились внизу. Они были пусты этой ночью. Никаким гостям не разрешалось тревожить башню уже долгое, долгое время. Не было и учеников, постигающих тайное искусство. Это было слишком опасно. Многие из них уже поплатились жизнью за свою преданность.
Верхние комнаты были заселены самыми могущественными магами, членами Конклава. Семь магов черных мантий управляли зловещей магией ночи, семь магов белых мантий управляли добродетельной магией дня, и семь магов красных мантий управляли промежуточной магией сумерек. Мужчина направился прямиком к одной из комнат,
расположенной в самом верху башни, и вошел.
Комната была изящно обставленной, чистой и упорядоченной, явно принадлежащей магу, не отступающему от заведенного порядка. Книги заклинаний, переплетенные в черное, стояли в алфавитном порядке. Каждая в соответствии с надлежащим местом на книжной полке, и с каждой ежедневно смахивалась пыль. Свитки в их отполированных футлярах блестели
своими сотовидными краями. Магические предметы - кольца, палочки и прочее - были убраны в черные лакированные коробочки, каждая с этикеткой, четко подписанной в соответствии с содержимым.
За письменным столом черного дерева за работой сидел маг, теплый желтый свет масляной лампы свисающей с потолка над его головой отражался в отполированной поверхности стола. Он работал над свитком, от сосредоточенности на лбу пролегла глубокая морщина, его губы беззвучно повторяли слова, выводимые пером, обмакнутым в кровь ягненка, на пергаменте. Он не услышал появления своего гостя.
Двери комнат магов в башне не имели замков. Каждый волшебник почтительно относился к чужой уединенности и уважал чужую собственность. Таким образом, посетитель мог беспрепятственно войти, не дожидаясь пока будет отодвинут засов, а замок открыт - все равно не существовало замков, которые могли бы остановить его.
Он стоял на пороге в безмолвии, пристально глядя на мага, вежливо ожидая пока маг закончит свою работу над свитком.
Наконец маг вздохнул, провел дрожащей от прошедшего концентрированного напряжения рукой по длинным серым, как железо, волосам и поднял голову. Его глаза расширились; рука бессильно опустилась на поверхность стола.
Он смотрел в изумлении, потом моргнул, думая, что видение может исчезнуть.
Оно не исчезло. Человек, одетый во все черное, от атласного капюшона до бархатной каймы, которая тянулась сзади по каменному полу, оставался стоять у прохода.
Маг медленно поднялся из-за стола.
- Подойди, Акар, - сказал человек в проходе.
Маг так и сделал, конечности ослабли, сердце трепетало, хотя Акар никогда не знал страха ни перед чем на Крине. Ему шел пятый десяток, высокий и хорошо сложенный. Серые волосы, длинные и густые, обрамляли лицо человека скрытного, решительного, неумолимого, несгибаемого. Он неуклюже преклонил колени; никогда за свою жизнь Акар ни перед кем не преклонялся.
- Мастер, - сказал он покорно, широко раскинув руки, показывая, что он готов получить любую команду, подчиниться любому требованию. Он держал свою голову опущенной, не смея поднять глаза. Он старался, но его сердце подвело его, - Меня чтят.
Человек стоящий перед ним сделал спокойное движение своей рукой и дверь закрылась позади него. Другое движение, прошепченое слово, и дверь исчезла. Твердая стена стояла на ее месте. Маг косо смотрел на это краешком глаза, и его пробил озноб. Теперь двое были вместе заперты в этой комнате вместе, не имея выхода,
кроме смерти.
- Акар, - сказал человек, - Посмотри на меня.
Акар поднял голову, медленно, против желания. Его желудок сжался, его легкие как будто парализовало, тело покрыла холодная испарина. Он стиснул зубы, чтобы сдержать вопль, рвавшийся у него из горла.
Белое лицо во мраке черного капюшона нависло над Акаром. Лицо было круглым с тяжелыми веками и полными губами, и оно было холодно, как холоден камень, который завис на просторах пустоты космоса, далеко от тепла какого-либо солнца.
- Скажи мое имя, Акар...