Шелковые нити (продолжение)

[mynote]

- Ты имел наглость угрожать человеку от имени Паладайна? Берегитесь, сэр рыцарь, как бы на вас не обрушился гнев богов!
- Сюда, Благословенный Сын, - сказал Брат Михаэль, взяв верховного жреца за мясистую руку.
Целитель вывел духовного главу из зала в коридор, который был лишен какой-либо мебели. Только рождественские ветки, обвисшие на жаре, и немногочисленные остатки прежних времен - древний доспех, полинявший гобелен, оборванный и окровавленный штандарт - украшали его. Верховный жрец фыркнул, с презрением оглядываясь вокруг.
- Ты видишь, Брат Михаэль, каким жалким стало это отличное поместье. Стены осыпаются вокруг проходов. Это позор, небрежное отношение. Я не буду снисходительным. Я верю, Брат Михаэль, что ты дашь совет этим двум горделивым молодым людям, дашь им увидеть ошибочность выбранного пути.
Брат Михаэль, сложивший руки в рукава свого поношенного одеяния, ничего не ответил. Его взгляд прошелся по многочисленным сверкающим кольцам, одетым на толстые пальцы верховного жреца. Губы целителя сжались, чтобы не дать вырваться словам, которые не принесут ничего хорошего, а возможно сделают и только еще хуже.
Верховный жрец склонился к нему.
- Будет печально, если инквизитора заставят нанести визит этому рыцарю и его сестре. Ты не согласен, Брат Михаэль?
Целитель поднял глаза.
- Но они верные последователи..
Верховный жрец прихрюкнул.
- Церковь хочет эти земли, Брат. Если рыцарь истинный верующий Паладайна, он не промедлит даровать все, что он имеет Королю жрецу. Поэтому, т.к. этот рыцарь и его нечистая на язык сестра-ведьма мешают желанию церкви, они должно быть в сговоре с силами тьмы. Верни их назад на праведный путь, Брат Михаэль. Верни их назад или я начну сомневаться на счет ТЕБЯ.
Верховный жрец вразвалку вышел за дверь, сопровождаемый своими тяжеловооруженными телохранителями. Он втиснулся в свой экипаж, взмахнув рукой в вялом благословении нескольким крестьянам, которые смиренно сняли шляпы и склонили головы.
Когда жрец исчез внутри экипажа, они пристально смотрели за его роскошным выездом с мрачными, сердитыми лицами, в которых можно было увидеть крайнюю нужду и голод.
Брат Михаэль долгое время стоял в дверном проеме, наблюдая за клубами пыли поднятыми колесами экипажа. Его рука сжимала священный символ вокруг его шеи.
- Ниспошли мне понимание, Мишакаль, - помолился он доброй богине, - Ты единственный свет в этой ужасающей тьме.
Брат и сестра, в зале, услышали грохот колес экипажа по мостовой внутреннего двора, и каждый вздохнул.
Рыцарь вытащил свой меч и печально уставился на него.
- Что я наделал? Поднял меч против праведного отца!
- Он заслужил это, - сказала Николь твердо, - Жаль, что у меня не было меча. Я бы освободила его от пары другой подбородков.
Оба обернулись на звук шагов проникших в зал. Семейный целитель остановился в проходе.
- Входи, Брат Михаэль. Как и всегда, ты один из нас, - сказала Николь, приняв его колебание за нежелание вторгаться в их приватную беседу.
На самом деле Михаэль размышлял, как он скажет им, сообщать ли страшную угрозу. Они были так молоды, а уже боролись с накладными расходами поместья и нуждой его людей. Николас практически ничего не мог сделать для его обитателей. Он имел достаточно проблем, поддерживая воинов, которые охраняли имеющиеся у людей скудные запасы от грабежей мародерствующих гоблинов.
Михаэль смотрел на юного рыцаря, глаза целителя затуманились слезами. Николас должен был ездить на турниры в своих сияющих доспехах, завоевывать расположение своей дамы. Он должен был зарабатывать славу в доблестном состязании, но единственным состязанием, в котором участвовал этот рыцарь, было бесславное сражение против голода и лишений. Единственная лошадь, на которой он ездил, вспахивала поле. Целитель закрыл глаза и опустил голову.
Он услышал шелест юбки, почувствовал мягкие пальцы на своей руке.
- Брат Михаэль, ты тревожишься из-за Благословенного Сына? Это моя вина. Мой язык острее моего меча. Я пошлю письмо с извинениями, если ты думаешь, что оно поможет.
Михаэль открыл глаза и смотрел на нее молча, как и всегда, она перехватывала его дыханье. Его любовь к ней, его страстное желание, его восхищение, сострадание и сочувствие, волновались в нем, запутывая его голос. Он нежно убрал свою руку и отошел от нее. Она была дочерью рыцаря; он клерик самого низкого ранга без денег на храм, чтобы расти дальше.
- Брат Михаэль, что? Что произошло? Что этот человек сказал тебе? - Николас пересек комнату.
Михаэль не мог заставить себя смотреть на кого-либо из них. Он опустил взгляд в пол.
- Он грозится послать за инквизитором, мой лорд.
- Если мы не отдадим земли церкви?
- Да, мой лорд. Я глубоко сожалею, что один из моего собственного вида..
- Твоего вида! - закричал Николас, - Этот человек не такой как ты, Михаэль, ни в малейшей степени. Ты неутомимо работаешь среди людей. Ты разделяешь нашу нужду. Ты ничего не берешь, даже то, что по праву принадлежит тебе. Ох, я видел тебя, брат! Я видел, как ты высыпаешь жалованье, которое мы тебе платим за твои услуги обратно в мой кошелек, когда думаешь, что я не смотрю.
Она засмеялась над глупым выражением его лица, хотя в этом смехе было что-то, как если бы она рыдала.
- М-миледи, - Михаэль заикался, лицо горело, - Вы так много сделали. Мне ничего не нужно. Вы накормили меня, приютили меня. Я.. – он не мог продолжать.
- Перестань, Николь, - сказал ее брат оживленно, - Ты лишишь нас всех самообладания, если будешь продолжать. А у нас есть неотложные дела, которые нужно обсудить. Осуществит ли верховный жрец свои угрозы? Пошлет ли он этого инквизитора?
- Я боюсь да, - неохотно сказал Михаэл, хотя он был благодарен Николасу за смену темы, - Так уже поступали с другими в прошлом?
- Конечно, только по отношению к злым людям, - возразила Николь, - жрецам Темной Королевы, магам и подобным типам. Чего бояться, если они пошлют инквизитора к нам? Мы всегда верно поклонялись Паладайну.
- Раньше для верующего не было ничего, чтобы бояться, миледи, - сказал Михаэль, - Сначала, Король жрец искренне намеревался попытаться избавить мир от тьмы. Тем не менее, он не осознавал, что чтобы покончить с тьмой, он должен будет покончить со всеми нами, т.к. частичка тьмы есть в каждом из нас. Никто из нас не идеален, даже Король жрец. Только признав эту тьму и постоянно противостоя ей, мы защищаем себя от нее.
У Михаэля была его собственная тьма или так он это полагал. Его любовь к этой молодой девушке не была чистой, не была священной, как бы он того хотел. Она была отмечена пытающим желанием. Он хотел взять ее в свои руки, прижать свои губы к ее. Он хотел распустить венец ее волос и почувствовать, как они ниспадают волнами вокруг них обоих.
- Я понимаю, - сухо сказала Николь, - Я очень хочу красивое новое платье. Не ужасно ли это, когда люди умирают от голода? Однако, я так устала носить это единственное бедное платье, - Ее руки разгладили потертый, в нескольких местах заштопанный материал. Она вздохнула и повернулась к своему брату, - Возможно, мы зло, Николас. Может быть, это высокомерно и греховно нам хотеть сохранить эти земли. Может быть, нам следует отдать их церкви. К тому же, если это воля Паладайна..
- Нет, - сказал Николас твердо, - Я не могу поверить, что это воля Паладайна. Это воля Короля жреца и его Благословенных Сыновей.
- Как ты можешь быть уверен?
- Потому что, миледи, - ответил Михаэль неуклонно, - Король жрец утверждает, что знает желания Богов. Как может кто-либо из смертных утверждать такое?
- Ты служишь Мишакаль.
- Я следую законам Богини. Я подчиняюсь ее приказам. Я никогда не осмелюсь говорить за нее, миледи.
- Но разве это плохо хотеть освободить мир от зла?
Михаэль заколебался, перед тем как ответить. Это был вопрос, который он давно обдумывал, и это было не просто выразить словами находящиеся в самой глубине мысли и чувства.
- Как вы определяете зло, миледи? Очень часто мы определяем его, как что-то отличающееся от нас самих, или то, что мы не понимаем. Вы сказали до этого, что мы должны очистить мир от магов, но ведь это волшебник Магиус, тот кто воевал на стороне Хумы и кто был его лучшим другом. На моей родной земле, рядом с Кзак-Царотом, живет группа кочевников называемых Жителями равнин. Они варвары, согласно Королю жрецу. Но, не смотря на это, многие великодушны, симпатизируют людям живущим рядом. Они почитают всех Богов, даже темных, которые предположительно изгнаны из этого мира. Когда, например, кого-то из них поражает болезнь жители равнин молятся Мишакаль для исцеления, но они молятся также и Моргиону, отвратительному Богу болезней, чтобы он отнял свою грязную руку.
- О чем они думают? - лоб Николаса наморщился, - Моргион, вместе с Темной королевой, был выслан из мира давным-давно.
- Был ли? - спросил Михаэль мягко, - Эпидемии и болезни оставили мир? Нет. Что мы говорим тогда? Мы говорим, что это подлость тех, кто страдает. Твоя мать была подлой?
Брат и сестра молчали, обдумывая его мысль. Затем Николас нахмурился и шевельнулся.
- Что ты тогда посоветуешь, Брат Михаэль? Бросить вызов Королю жрецу? Подумай хорошо, прежде чем ответить, - рыцарь печально улыбнулся, - Как один ответственный за наше духовное руководство ты будешь в большей опасности перед инквизитором, чем моя сестра и я.
Михаэль не ответил сразу. Он приподнялся на ногах, задумчиво прошелся по залу, сцепив руки за спиной, размышляя, что сказать, как это сказать.
Брат с сестрой стояли рядом держась за руки. Наконец, Михаэль повернулся к ним лицом.
- Ничего не делать. Не сейчас. Я.. Я не могу объяснить, но у меня были странные видения последнее время. Прошлой ночью, Мишакаль пришла ко мне, пока я спал. Я четко видел ее. Ее лицо было глубоко опечаленным, ее глаза грустными. Она собиралась что-то сказать мне, говорить о чем-то. Она вытянула ко мне свою руку, но в последний момент она растворилась. Я буду молиться о ее возвращении сегодня ночью, молиться, чтобы она говорила со мной. И тогда, надеюсь, я смогу направить вас.
Николас выглядел успокоившимся; груз, на время, спал с его плеч. Николь робко улыбнулась Михаэлю. Вытянув свою руку, она накрыла его и тепло их пожала.
- Спасибо тебе, Брат. Мы верим в тебя.
Руки Михаэля сжали ее. Он не мог помочь даже самому себе. Она была так прекрасна, так заботлива. Николь, глядя ему в глаза, покраснела, и убрала свои руки из его объятия.
- Николас, - сказала она, - Время нашей тренировки на мечах. Я со своей стороны могу провести занятие.
Ее брат подошел к подставке с оружием и вытащил меч.
- Да, я чувствую необходимость выпотеть присутствие этого толстого жреца из моих пор.
Он бросил сестре оружие. Она мастерски его поймала.
- Я сначала переоденусь. Не стоит еще больше дырявить мое бедное платье, - Поддразнивая, она с притворной скромностью поглядела на Михаэля, - Тебе не обязательно идти с нами, Брат. Я знаю как битва, даже тренировочная, расстраивает тебя.
Она не любит его. Симпатизирует и уважает его, но она не любит его. Как мог он надеяться? Кто он? Целитель, не воин. Как часто он видел, что ее глаза светились, когда она слушала истории о мужестве и бесстрашии на поле боя. Ее мечты о храбром рыцаре, а не о простом клерике.
Близнецы умчались, смеясь и шутя, оставив его позади, опустошенного, одинокого и испуганного. Вздохнув, он направился в фамильную часовню, чтобы помолиться.